– Она самая! – расплылась в улыбке Кларисса. – Когда же мы виделись в последний раз? Должно быть, года четыре назад, в столице, во время весенней ярмарки?
– Да, наверное, так, – кивнула я, поражаясь столь хорошей памяти. Хоть мы и успели в свое время перейти на «ты», наше знакомство было, в сущности, шапочным, и мне бы потребовалось гораздо больше времени на то, чтобы вспомнить обстоятельства последней встречи. Это заставило меня ощутить легкий укол совести.
– Какими судьбами ты здесь? – продолжала между тем Кларисса.
– Приехала по приглашению, прием в связи с присягой.
– Ах да! Разумеется. Совсем забыла, по какому поводу сегодняшний прием, как глупо с моей стороны.
– А ты как здесь очутилась?
– А я теперь здесь живу, – улыбнулась Кларисса. – Прикупила себе домик, небольшой, но довольно уютный, и сменила глушь на город. Конечно, здесь не столица, жизнь не бурлит так, как в Лонг-сити, но все равно не так скучно, как на моей родине. Здесь в замке довольно часто бывают приемы, а если официального приема и нет, кто-то приходит по делам, кто-то заглянет на огонек, так что в итоге тут нередко собирается какое-никакое общество. В городе проходят ярмарки, а иногда даже устраиваются балы. Я без всего этого не могу, когда на много миль вокруг нет ничего, кроме охоты, дюжины провинциальных лавочек да красивых видов, на меня накатывает тоска. Кстати, ты сюда надолго?
– Не знаю, – пожала плечами я. – Пока еще не решила, но на какое-то время точно задержусь. Глупо после недели пути провести одну ночь в гостинице и снова устремиться обратно. Тем более если, как ты говоришь, жизнь здесь не слишком монотонна.
– Ты не пожалеешь, – заверила Кларисса. – Сейчас самый разгар сезона, приемы проводятся часто, а вскоре шериф дает самый настоящий бал.
– Я более спокойно отношусь к светской жизни, – улыбнулась я, – но, впрочем, почему бы немного не развлечься?
– Пойдем, я все и всех тебе покажу, – сказала Кларисса, беря меня под руку.
Мы прошествовали в зал. Мне в глаза сразу же бросилась вереница мечей и кинжалов, выстроившихся вдоль стены поблизости от главного входа.
– Что это еще за коллекция? – изумилась я, наблюдая, как вновь пришедший гость вручает стражнику отстегнутые с пояса ножны.
– Новое правило, – пояснила Кларисса, лишь мельком взглянув на прислоненное к стене оружие. – На прием запрещено проносить оружие, его следует оставлять на входе. С оружием по замку могут ходить только солдаты гарнизона, приближенные шерифа, ну и сам шериф, понятное дело.
– В жизни не слышала ни о чем подобном, – фыркнула я. – Даже в присутствии короля оружие запрещено обнажать, однако же носить его на поясе не возбраняется. Иные дворяне, оставшись без меча, почувствуют себя так же, как если бы их заставили снять на входе штаны.
– Что делать, соображения безопасности требуют, – заступилась за новые правила Кларисса. – Времена-то нынче какие. Сколько бандитов развелось. Взять тот же Дэнвудский лес. Там последние несколько лет такая банда разбойников орудует – из города выехать страшно. Город, конечно, охраняется, замок тоже, но все равно, мало ли кого сюда принесет. За всеми, знаешь ли, не уследишь.
– Какой же мало-мальски соображающий разбойник сунется в замок самого шерифа? – недоверчиво заметила я.
– О, эти могут, – заверила меня Кларисса. – Уже были случаи. Насчет соображения не знаю, может, у них его и нет. Однако же попадаются эти люди крайне редко. Их предводитель, Уилл Статли, человек очень наглый, но при этом хитрый и, как видно, везучий. Держит в страхе всю здешнюю знать.
– Убийства?
Я поморщилась, припомнив, что по дороге сюда достаточно долго ехала именно через Дэнвуд. На роль знати я, правда, не подхожу, но встреча с лихими разбойниками никому не доставит радости.
Кларисса покачала головой.
– Как раз убийств было на удивление мало. Все больше грабят, плюс устраивают всевозможные пакости местной власти. Утверждают, будто обирают только богатых, а беднякам, наоборот, помогают. Но это, знаешь ли, бабушка надвое сказала. Конечно, бедняков они не грабят, но, думаю, вовсе не из благородства. А просто потому, что у бедняков взять нечего.
– Такая причина кажется более вероятной, – хмыкнула я. – И что же их никак поймать не могут?
Кларисса пожала плечами.
– Точно не потому, что плохо стараются. Шериф, почитай, все силы бросил на то, чтобы их схватить. Куда там. Во-первых, в лесной чаще сам черт ногу сломит. Пойди отыщи их логово. Во-вторых, этот Статли действительно очень хитрый и, что греха таить, предводитель весьма способный. Из лука, говорят, вообще никогда не промахивается. И его поддерживают те, кто недоволен местной властью. Тайком, конечно, поддерживают: в открытую за такое можно быстро оказаться в темнице. Но так или иначе, разбойники многократно проникали в город, а пару раз – даже сюда, в замок!
– Это еще зачем? Что, больше грабить было негде?
– Своих выручали. Тех, которые попались. Приходится отдать им должное: за своих они стоят горой. Ловить некоторых ловили, а вот до повешения дело еще не дошло ни разу.
Когда мы миновали стоящие в ряд мечи и собирались прошествовать вглубь зала, я вдруг остановилась.
– Так что же, выходит, мне свой кинжал тоже надо сдать? – нахмурилась я, опуская руку на пояс. Оружие было вполне надежно спрятано под складками одежды.
– А ты что, носишь при себе кинжал? – с интересом спросила Кларисса. – Да нет, сдавать ничего не надо: общее правило женщин не касается, – поспешила добавить она.